Я сидел на тяжёлой скамье в отдалённом и тенистом закоулке старого сада. Особняк сверкал декоративным покрытием тепловых коммуникаций и цветными витражами сквозь беспокойный смарагд листвы великовозрастных деревьев. Блики окон верхнего этажа иногда пробивались меж хитросплетений замысловатых веток и присоединялись к гипнотизирующей игре света и тени на печальном серебре дорожек. Я, с трудом преодолевая полуденную дрёму, пытался освободиться от своей навязчиво болезненной мысли, опасаясь того, что она задержится в голове и превратится в мучительный сон. «В конце концов, это уже случилось, — говорил я себе. — Она знает. Это требует объяснений. А я? Я опять буду виновато глотать слова. Или дрожать. Или злиться. На что? На кого? Зачем?» Я не заметил, как закрыл глаза. Неизвестно, сколько минут пролетело мимо и навечно.
11.03.19 — Пн | To be, or not to be, that is the question…
10:00 — 14:00
Говорил с отцом. Приглашение в апрельский Вашингтон насторожило меня формулировкой: «Если готов, можешь поехать со мной.» Я подумал, есть подвох. Но после уточнения «Фокусы недопустимы. Говорю один раз.» понял, подвоха нет. У него список дел на пару дней. Лёгкий блицкриг и потому вернуться получится сразу же…
В первых числах месяца по прогнозам зацветут деревья. Не знаю, хочу это видеть или нет…
На уличной ели висела одна Анахата. \ Почему и зачем, неизвестно… \\
07.01.19 — Пн | Морок
Говорил в сети. Было плохо. Плечо всё ещё ноет монотонно и больно. Левая рука устаёт быстрее правой. Пальцы морозятся, сводит связки от ладони до запястья и чуть выше. Самомассаж неумелый, а звать И*, чтобы прикасалась ко мне, не хочу. Я не люблю её с каждым днём всё больше. Причин не знаю. Просто эта женщина раздражает меня всем: видом, голосом, какой-то невнятной добродетельностью и постностью…
Послушай, я знаю, что с каждым годом тебе становилось всё труднее. У меня так же — иду за тобой по чёрному снегу след в след. Но моё тело сильнее, а дух яростнее. Отчаяние дышит холодом, всякий раз сливаясь со мной в глубоком поцелуе. Я стыну. Тебе снились бесы, скажи?
Сад неподвижно спит в монохроме космоса.
Облик луны полыхает огнём кармина.
Я обещал не ходить к эпицентру боли, а сам
плавил слезами призрачный снег жасмина…
Выл над обломками будущего и прошлого.
Лимб — это край планеты, не ад и не рай.
И на краю мне бы криком сверкать истошно,
а я вою всё тише и тайно шепчу «Прощай…»