Много всего пылится в архивах. Давно бросил писать про Кипр, а про Сеул даже не начинал. Испытал мазохистическую потребность войти, чтобы запомнить здесь нижеследующее.
В последнее время я часто совершаю экспериментальные шатания по неожиданно разным локациям. Не всегда по собственной воле, но бывает, что брякну вдруг какую-то ерунду с координатами и оказываюсь там, где не должен. Таким образом отметился в нескольких дворцах-музеях, парках и на станциях общепита.
Пока жили в Абхазии, посетили некоторые изумрудные заповедные зоны с субтропической живописью, фактурные предгорья и лазурные озёра. Не в один день, конечно. Нужно было потратить всё время пребывания так ловко, чтобы в движении находиться ровно столько, сколько для тела позволительно, и количество впечатлений в свою очередь не превышало бы объёмов головы и сердца.
Хотел записать про пещеру кое-что, разместив вместе с оставшимися кадрами о природе, но внезапно передумал. Сделаю порознь. Не то чтобы принципиально есть что запомнить в формате «многабукаф», однако, пусть сохранится отдельной вехой. Просто так, по прихоти…
При том, что Ю* очень хорошо знает моё отношение к любым пещерам, норам, боксам, ямам и гробам, в один из дней пребывания в Абхазии было запланировано посещение природной достопримечательности, коей является Новоафонская пещера.
Черногория соткана из ярких полотен выразительной древности, первозданности пейзажей и каменной архитектурной истории. Старый город Котор не исключение, а скорее местный венец… Со всеми своими крепостными стенами — хребтами спящих драконов, бастионами, храмами и одичалыми руинами, он уже многие века неизменно стоит у подножия гор Ловчен и Пестинград. Живопись залива и зелени на скалах. И одним немыслимо ранним утром меня озадачили необходимостью всю эту живопись подробно изучить…
Всю прошлую неделю меня било об стены. То шторм, то непроглядная глушь владели бессознательным попеременно. Ломало от невозможностей, напомнивших о себе разом. А потом ещё будто хребет через колено треснул, когда я узнал, что мне вовсе не казалось, как по утрам случались со мной полуобморочные галлюцинации и полупьяные бредни. Шатало чрезвычайно — от помутнения через время всё налаживалось до такой степени, что можно было взять ноутбук и таскаться по сети. Но при этом накатывали замирания и за ними желания, которые упорно не шли из головы прочь, настолько непотребные, хоть вой. Задыхался, хрипел…
