Последняя глава поездки. Ещё немного о Дурмиторе. В основном отпечатки и короткие справки. Пока записывал предыдущее, вспоминал с трудом порядок следования, потому что, форматируя кадры, перепутал к чёртовой матери все прямоугольники с квадратами. Сделал разноладный альбом в итоге, как смог, и плюнул. \Ну, что ж, Killzero. Чего морщишься? Сам испёк, сам и кушай!\ Гид* много говорил. Да почти всё мимо моей головы. Потому сейчас будет скупо…
Всё ещё кажется, что “момент” пройден. На закате фиолетового октября тело вернулось в привычное логово, но дух в теле по сей день дремлет, еле дышит. И не желалось что-либо записывать, хотя я был в сети несколько раз. Ни одной двери не открыл. Глухота под толщей черноты. И злости нет…
Прошла неделя с момента моего ожидаемого, но всё равно резкого срыва в электрический штопор. Несколько дней после грехопадения не мог собраться воедино. Бредил, кажется. Говорят, наделал трудностей – метался в абсолютной ментальной прострации вкупе с мышечным рефлекторным упорством. При колоссальной усталости кувыркался сильно. Был невменяемым. Ничего не помню толком. Сознание не прояснялось до состояния хоть какого-то внятного мироощущения. Тело разбилось неслабо. На относительное восстановление потребовалось некоторое количество суток. Перестал зависать в мракобесии ближе к концу недели. Тогда же и был обнаружен очередной неизвестный мне Человеческий_фактор в белом халате. Как выяснилось позже, это Ю*. Он был приглашён Господином П* вместо всех женщин после Н*, которым в итоге “не хватило ни физических, ни моральных сил”, оказывается…
Не записывал состояния в цифровой дневник несколько недель подряд. Царапал немного в бумажных альбомах, но всё не то…
Прошлая семидневная череда была насыщенной \относительно обычного\. Но прежде всего меня увлекло буквоедство, которое страшит и манит одновременно. Не знаю, что сильнее. Хотя “ничего не предвещало”, а случилось нечто неожиданное… Много неожиданного. Это бы да по порядку изложить. Как же мысли бесятся! Даже сердце слышно.
Без тебя в белом шуме зашкаливают мегагерцы. Я, захлёбываясь пустотой, умираю в тиши. Лёгким взмахом ресниц своих не для меня
ты убила сердце, что бесилось в плену моей мрачной больной души…