Парк под грязным пресетом фильтров.
Сквозь умбру и сепию капли чернил попали случайно в неба молоко.
19:00 – 23:00
Говорил с s*. Неспешно и негромко. Такое буквоедство мне по душе. Набор вкусов: разумность и строгость, умеренная сдержанность, но не чёрствость… В основном цвета синего спектра, глубокая тёмная палитра, перламутровый ночной кобальт, стальной ультрамарин, глубинный лавандовый и оттенок гелиотропной ауры… Хотя некоторая порционность диалогов меня по-прежнему огорчает, на стены всё же не лезу… Лазури не нужно. Будет далеко не кстати…
Воскресный вечер. Я в сети на час перед сном…
Написал ответы, ушёл раньше, чем мог бы. Не задаётся ничего. Не идёт контакт с внешним миром. Хотя я не очень старался это наладить… Кажется, не хочу.
Недели как не бывало. И здесь ничего не запомнить, потому что ноль. В голове ноль, но в сердце – нет. Туманно, тревожно, давление незримого пресса и трудно дышится… Много сплю. Слишком много. Будто всегда…
Много времени пустопорожне перекладываю с места на место кадры с Дрезденом и Мюнхеном. Пора бы сделать описание, но у меня теперь есть Карл и Клара. Это значит, в два раза дольше сплю у окна. Кроме того, почти всё свободное время трачу на буквы о кактусах и суккулентах: ем, ем, ем и ещё раз ем. Окончательно понял, что общие рекомендации не нужно принимать за непогрешимые постулаты. Описания видов и грамота ухода за ними – ценная информация, но на практике процессы выглядят несколько иначе, с таким роем нюансов, что можно делать всё правильно, но потерять всех жителей подоконника одного за другим…
Пожалуй, громко сказано… Култе выглядит не особенно звёздно. Даже в некотором роде имеет вид весьма грустный, слегка жалобный. Н* сказала, его корни страдали. Конечно, до того как он попал в этот дом… Тут он немного пострадал весь целиком. Не от злобы, но от пересадки в другую землю… Так было нужно. И теперь он застыл, присыпанный гравием, притих, не знает, где он, что делать, как дышать… Все гости упрямо собираются на моём подоконнике и это немного напрягает…
Молли появилась, когда Юта пылал в агонии и отходил…
Я не обращал не неё внимания, как ни на что вокруг. Мы много говорили с Господином П* так, что его голос доносился из тумана, лез в мою голову, тщетно пытаясь нащупать центр контакта и восприимчивости. Односложные ответы. На деле я почти не впитывал смысл глухих бесед. Невыносимо это – терять. Терять в который раз всё так же невыносимо…
