Дорогой Санта… или ты Дед Мороз (?)… [да какая разница, если с самого детства всё перепутано и замешано в один невкусный винегрет?!]… Дорогой Дед Санта Мороз!… Увы. Это опять я. Снова жив… Да, я помню, что ты даришь подарки только тем, кто весь год вёл себя хорошо. Я знаю, что ты уже давно меня не любишь, потому что я уже давно в тебя не верю… Мы квиты. Но!, дорогой Дедушка Санта Мороз, прочти это. пожалуйста…
1. Я всё чаще интересуюсь, когда мы уедем отсюда. Отец отвечает размыто. Мне надоело море, такое солёное, что даже Н. в нём не тонет ни на миллиметр в глубь. Надоели наземные катакомбы улиц, вымирающие с понедельника до пятницы. Надоели бурлящие субботы. Надоело моё `состояние нестояния`, какая-то душевная импотенция, тупо ноющая в междурёберье. С каждым днём я становлюсь неинтереснее и скучнее, я физически ощущаю процесс собственного обесцвечивания. Хотел бы успокоиться, а Н. меня чем-то травит втихаря, чтобы не был ребёнком, ибо мои проблемы у них называются «капризами», не иначе… Я почти в отчаянии… (
«СКАЖИТЕ, ЧТО ЛЮБЛЮ ВАС НЕ НАПРАСНО!!! !»…
Ору как бог, а толку никакого…
Пожары ревности, огонь агоний красных,
запястья жгущие циничные оковы
мечтаю скинуть-сбросить очень просто!
Хочу ворваться в этот мир свободным!…
… но буду Вам служить, пока не сдохну…
Да! И не сдохну, если Вам угодно…
Мне много миллионов лет. И я устал от жизни на этой планете. Когда ты знаешь всё, что произойдёт после пары фраз знакомства, дальнейший словообмен превращается в цикличный рутинный круговорот… и становится так тоскливо, что даже врождённая язвительная злоба начинает побеждать закалённое чувство «Не обижай их, Мразь!»… Я стараюсь. Каждый раз наивно надеюсь приятно удивиться. Но все события имеют несколько калек. Нужно просто подождать и конец приблизится сам собою, естественно, без сбоев в системе.
— Как тебе удаётся?…
— Что именно?
— Не видеть людей…
— Не болтай. Правильно ставь вопрос.
— Тебе всё равно, что они живые… а не пешки твоих шахматных партий…
— Для пускания детских пузырей в этом доме тебя вполне достаточно. Ешь и молчи.
— … я решил… что мне… не нужны друзья…
— И сколько животных пострадало на этот раз?
— … Зачем ты так?!!… (
— Брось эту свою муть. Займись чем-нибудь стоящим.
— … у меня… голова начинает трескаться… сейчас развалится на дольки…
— Так иди ложись. Нора с тобой разберётся.
— … Ты меня презираешь?…
— В середине октября еду по делам в Израиль.
— … А я?…
— Лечись. Суши сопли.
— Я хочу с тобой…
— В таком виде?
— Я очень хочу с тобой…
— ?
— Мне надо!… — В середине октября. — как будто печать на утверждении поставил, скинул на стол салфетку и вышел из столовой стальными шагами…
Да, это мой Отец… На все вопросы ответил многозначительными взглядами…
Я действительно хочу уехать. Пусть в Израиль или в село Дохломухинское… куда-нибудь… к чёрту… подальше…
Потеряюсь там среди засмотренных до дыр достопримечательностей… или просто потеряюсь…
Я обглодан и слишком замёрз…
Я обглодан и слишком замёрз…
Мне бы в небе найти покой!…
По карнизу без соли слёз
снизу вверх, на свиданье с Луной
мне бы млечной тропой бежать,
оставлять окровавленный след,
чтоб у рваной души опять
были силы встречать рассвет…