Отец узнал, что я писал в одну из Организаций. Как выяснилось, у него и там нашлись какие-то крысы люди, которые не заставили себя долго ждать и доложили обо всём самом интересном куда следует… Я вне себя, в бешенстве и отчаянии одновременно… (
Вообще-то, если откровенничать, то Дурак_ и сам изрядно виноват. Подписался как положено. Разве что в скобках забыл указать «(идиот)» для полной обезоруживающей конкретизации… Но я же взывал к благоразумию и хотел пересмотреть ограничения!… (
Сегодня мне достанется всё великолепие божественных унижений и царского презрения. Судя по голосу в телефонной трубке, Отец определяет мой уровень интеллекта как Suctoria Credulus… не больше и не меньше… Suctoria Credulus `Idiotus`…
Я, конечно, попробую защищаться, но всё дело в клейме на лбу… «недееспособность»…
Кармин! Кармин перевёрнут вверх дном \ растрёпан \ перебит \ расплавлен \ истерзан \ перелит из пустого в порожнее и просто насмерть переморожен уже!
АХ! КАК ЭТО ВОСТОРЖЕННО ПРИНИМАТЬ МОЖНО!!! ! А кто бы знал?!
Я яблоко сердца буду грызть! ХРУСТ! Белым по сочному! Черви не понимают слов! Черви не понимают слов!!! / ЧЕРВИ — ! — НЕ — ! — ПОНИМАЮТ — ! — СЛОВ!!! / Никакого уважения к буквам!!! Неучи паучьи лапки раскинули! Вы видите??? Войдите! Войдите больнее! Влейтесь в меня небрежно! Сколько ещё я буду ждать укусов??? Сколько!!!??? ? Печали океанические дистанции \ асанкхеи километров! УБЕЙТЕ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! больше не могу…………………………………………………………….устал.
«СКАЖИТЕ, ЧТО ЛЮБЛЮ ВАС НЕ НАПРАСНО!!! !»…
Ору как бог, а толку никакого…
Пожары ревности, огонь агоний красных,
запястья жгущие циничные оковы
мечтаю скинуть-сбросить очень просто!
Хочу ворваться в этот мир свободным!…
… но буду Вам служить, пока не сдохну…
Да! И не сдохну, если Вам угодно…
Нашёл себя в звенящей тишине. Узнал от Н., что выматывал её своими слюнями, жаром, невнятными желаниями и мокрыми простынями дольше обычного… Узнал, что ноутбука у меня больше нет, а вместо него уродливая вмятина на евроремонте бежевой стены… Долго не мог сесть за редко любимый мною компьютер… но всё же сел…
Буквы были жалкими и солёными до горечи. Буквы были цвета фиолетово-чернильной кляксы, вкуса йода в молоке, вкуса нервной отравленной рвоты. Буквы были вывенутыми наизнанку, вывернутыми кровью и жилами наружу. Монитор стремительно уходил в мутную поволоку слёз, его периметр неудержимо расплывался, размывая границы собственного лица. Холод. Руки отказывались отвечать на слововзблёв, атакующий размеренно и намеренно выдуманный. Я сидел неподвижно и ощущал как по мне, с головы до паркета, стекает смачными комьями-шлепками ядовитая грязь отчаяния… Я ел буквы ментальной тошноты. Задыхался, давился, резал горло их неумело заточенными краями, но глотал, не поднимая рук, не переставая оплакивать ещё одну гибель очередного зыбкого моста, прямо на моих глазах рассыпающегося пеплом от неизбежности взрыва…
Почти ушёл.
Диоптрические линзы жгли кожу термита. Смотрели безжалостно. Сладкий запах того, что капают в стекло стакана, когда сердце слепнет от боли, не давали. Резали по живому. Кровь пускали. Заставляли извиняться и каяться. [Молчать пытался.] Вены насиловали не раз. Всё прахом. И нельзя привыкнуть. Кричать бесполезно. Никто не услышит. Только хуже будет.
Простите, ЗВЕРИ. Я стану послушным. Вы опять победили…