Милена* | 2
День уже склонился к вечеру. Я неподвижно сидел в гостиной первого этажа, а в голове обратной перемоткой плёнки от конца до начала проносился фильм недавних происшествий. Туманность рассеивалась постепенно, щадяще. Я медленно пришёл к осознанию того, что сижу совсем один и жду продажной любви от совершенно незнакомой мне особы, которую никогда раньше не видел, услуги которой откровенно купил. Купил час времени и часть тела живого человека! К горлу подкатила горькая муть и меня чуть не стошнило от себя самого и нарастающего больного абсурда истории… Заметался, хотел немедленно отказаться от затеи — набрать номер снова и всё отменить! Срочно!… Но от дверей у ворот позвонили. И я открыл…
На пороге возникла Она. Высокая, красивая, ухоженная, дорогая, втиснутая в крепкое маленькое чёрное платье с металлической застёжкой-молнией через всю спину по вертикали. Волны длинных золотых волос убраны в «конский хвост» на аккуратном затылке. Туфли на высоких каблуках не выглядели пошло, а вовсе наоборот. Неожиданная элегантность неоднозначной гостьи проявлялась в каждой пустошной мелочи, от маникюра до украшений. Я внимателен ко всему визуальному, поэтому был неприкрыто удивлён и озадачен. Тем более, что, не понимая механизмов, предполагал увидеть нечто хамоватое и развратное, а к приятной эстетике готов не был. Дама мгновенно почувствовала мою беспомощную растерянность и легко перетянула инициативу. «Милена», — улыбнулась и представилась она. Я промолчал, разглядывая её фарфоровое лицо, поражаясь сходством с той, из-за которой эта М* оказалась рядом со мной…
В черепе кружились мысли и вопросительные знаки. Вот она, здесь, а что, чёрт возьми, дальше??? Что мне делать? У меня к тому моменту весь опыт складывался из полного моего безучастного отбывания какой-то повинности в роли макета мужчины при групповых минетах в кокаиновом угаре, да из первоклассной скорострельности, когда от одного только вида Лунной мог натянуть и намочить штаны, не успевая даже расстегнуть замок, не то что достать прибор для правильного применения… Нет, конечно, я уже знал, куда вложить, чтобы двигаться в ритме, но танцевать долго у меня катастрофически не получалось… Пара па… и кончено.
Увы, тогда я был начинающим любовником-юниором, часто недолюбовником, если удавалось до главного процесса дотерпеть. И я это знал, не питая никаких иллюзий, называл вещи своими именами, а Господин П* снова и снова эмпирически подбирал препараты для всех систем…
В этой непростой ситуации стоял я безмолвно перед красивой незнакомкой, пугающей меня больше, чем я напрягал её своей неадекватностью, и ждал, что будет, ибо проклял всё и вместо того, чтобы вести себя как хозяин положения, начинал паниковать… Оплаченное время? Шло мимо… Девушка завела отвлечённый разговор, тонко вкрапляя в его ткань деловые вопросы, дабы понять, зачем её вызвали, пора ли бежать или попробовать остаться… Слово за слово, и мы оказались в комнате рядом с гостиной. Мне казалось, атмосфера там темнее и уютнее. Милене, безусловно, на особенности расположения было абсолютно наплевать…
— Как ты хочешь?
— Хочу, чтобы ты сама сделала это со мной…
В следующее мгновение я оказался перевёрнутым на хитиновую спину жуком и процесс «соблазнения» перешёл в деликатную атаку… М* играла моноспектакль, а меня одновременно накрывали с головой совершенно разноокрашенные эмоции в спектре от страха и стыда до неги… 
Об эротическом удовольствии я ничего не помню. Думал о минутах, не пытаясь считать, конечно, а в целом: «Лишь бы не как обычно». Но внезапно выяснилось, что многое зависит от того, кто твой партнёр. Столкновение противоречий, философий физики и химии и даже аспектов морали образовало в черепе небывалую бойню… Моё тело сделалось отдельным безмозглым субъектом на рефлексах и объявило суверенитет, а ментальность готова была взорваться и мелкой рваниной вернуться на щите с этой войны… О минутах я больше не думал. Когда мир потерял чёткие очертания, в образе надо мною мне привиделась Луна и я непроизвольно выдохнул её имя… М*, ничуть не смутившись, поддержала галлюцинацию и одобряюще ответила мурлыкающим шёпотом, чем подвела меня к краю сразу же… Закусив до боли большой палец своей ладони, сжавшейся в кулак, я содрогнулся в плотском экстазе и бесконтрольно в тот же миг пустил далеко не скупую слезу… Соль невозможно было остановить, хотя позор придавил неприподъёмной плитой почти насмерть. Жаль, что я не потерял способность анализировать. Лучше бы провалился в ад… М* терпеливо ждала, когда меня отпустит, и только после полного моего оплавления, погружения в тишину, она медленно и осторожно отошла от станка в сторону… А я остался пьян, скрючившись зародышем, неловко пытался прикрыться чем-нибудь… Начать говорить что-либо не мог, заблудился…
— У нас ещё есть время. Ты как?
— Деньги там… Ты можешь взять и всё… И… спасибо…
— Хорошо.
— Ни о чём не спросишь?…
— Нет. Это не в правилах.
— Разве есть правила?…
— Да, конечно.
— Их не нарушают?…
— Нет.
— Послушай…
— Да?
— Если я когда-нибудь позвоню ещё раз, чтобы именно ты… ?…
— Я приеду. Номер тот же. Обязательно набери.
…
Когда проводил девушку до выхода, она скрылась, будто унесла с собой все лишние мысли, и я спал слишком долго, погрузившись в глухую непроглядную темноту комнаты без звука, без дождя мерцающих искр, летящих от потолка, не долетающих до пола, сгорающих в черноте пространства. Однако, утром следующего дня моя война вернулась, набравшись сил для ударов, и резала меня стальными саблями, поливая новые раны кипящим ядом размышлений.
С головы до ног, снаружи и внутри — грязь…