1 ноября. 2 ноября. Буквоедство, иглы, снег…
Первое ноября, вечер. Я валялся в сети слегка вмазанный, говорил на разные темы в одном окне. Вдруг зачем-то упомянул Безликих, чувствовал неловкость, потому что всегда молчал о них с буквенными, а тут что случилось, не знаю, как я вышел на запрещённое пике, не помню. Сидел в смятении, с непонятными ощущениями внутри, с вопросом, окутавшим голову невидимой аурой с привкусом металла, «Что ты делаешь, Killzero?»… Что ты над собой делаешь? Опомнись, прошу тебя. Остановись…
Темы менялись, а я стал обращать внимание на время фраз. Пустившись в параллельные размышления, отключался сознанием, словно выходил куда-то, хотя не двигался с места физически… Меня это беспокоит всегда. Я понимаю, что в буквах иное продолжительное безмолвие терпимо. Но ведь для меня всех этих минут односторонней тишины просто не существует… И если не смотреть на цифры, фиксирующие быстротечность бытия, можно не узнать о том, что параллельные размышления отводят от добра в густо глухую липкую тень…
Состояние было уже рваное, да ещё подслащенные слова, культуры поедания которых я не имею, лезли в горло, и мне слабо представлялось, как можно дотянуть до физического сна без деформации. Тут-то моё гниение нарушила Н*. Она вошла в комнату, целенаправленно приблизилась вплотную и подсунула мне свой электронный планшет.
— Найди, покажи кактус, который тебе нужен. М.В* спрашивает.
— Что?… Вы там что?… зачем?… . Обсуждаете тайны за спиной?…
— Просто найди и покажи. Давай. — для убедительности она ткнула меня в бок.
Нашёл, показал… Н*, удовлетворённая выполненной миссией, стремительно покинула спальню, бросив лишь «Спасибо. Молодец.» Это могло означать что угодно. Мысли на данную новую тему пытались прорвать блокаду предыдущих ментальных скоплений, но тщетно. Более того, в черепе наделалось столько суматохи, что я вовсе потерялся и перестал думать о чём бы то ни было. А в комнате снова появилась Рыжая и заявила, что всё сошлось, М.В* видела подобное колкое существо в каком-то большом цветочном магазине. Как реагировать, я не знал…
Хотелось выяснить, к чему суета и разговоры, но нужные слова застряли на выходе. Я, кажется, успел проговориться обо всём буквами ломано, но это уже плохо помню…
Н* читает моё поведение по внешним проявлениям, определяет настроения, ошибается редко. Далее случился диалог в стиле классического объяснения Зинаиды, жены Шурика, когда она объявляла ему, что уходит к талантливому режиссёру Якину…
— Цветок в магазине именно такой, который похож, — один. Можем взять, если тебе надо.
— …
— Надо?
— … \!\
— Надо. Поедем вместе?
— … \!\
— Что? Страшно? Ладно. Без тебя разберёмся.
— … \!\
— Если не понравится, выбросишь его на… \др#гой п%д%конник\ и всё.
— … \!\
— Так, а теперь в ночь пораньше. На всякий случай. Вперёд!
Второе ноября. С утра я был переполнен мыслями настолько, что не видел ни единой чётко. В остальном начинался обычный день по расписанию. Никто никуда не исчезал. Меня это волновало, но я вида не показывал, старался как мог… Заговорить о беспокойстве? Нет!
После полудня ничего не произошло. Я почувствовал, что размазываюсь, но молчал…
После обеда в полной прострации поднимался из столовой к себе. Открыл дверь комнаты, окинул взглядом пространство, остановился, замер… Обратный отсчёт. Время безмолвия, мерцающего всеми цветами спектра. Взрыв перламутровых капсюлей повсюду. Пыльца, искры взвились кверху. Меня пошатнуло, словно вдохнул волшебного порошка. Потому что ВОТ:
Порода его неизвестна. Но мне всё равно. Я даже не стану узнавать, кто он, тот, кого я искал \очень похож\, или какой-нибудь ферокактус \похож больше\. Я думаю, он тот, кого я искал, независимо от его настоящей фамилии.
Теперь иглоносец будет жить рядом со мной. Терпеть меня близко…
Я назвал его Юта. Округлый как слово. Если он действительно ферокактус, не будет в обиде…
Остаток дня прошёл в многогранном шоке от знакомства, в неуклюжем общении…
Вечером за окнами тонким девственно-белым бархатным покрывалом лёг снег…