Невыносимо всё это… Почему так трудно дышать?… Я умираю…
В красном. Зачем так больно?… ПРОЧЬ!!! !… Не хочу!… Зачем терпеть?…
Я не хочу их. Я не хочу вас. Я себя не хочу. Клетка…
Антиконвульсанты-антидепрессанты-анти. Я не хочу жить. Задыхаюсь здесь.
Помощь топором между головой и плечами…
Она ворвалась в мою загнивающую жизнь, сжигая всё на своём пути. Я помню этот horror до самого последнего кадра. Было утро. Я умирал. Пачкал салфетки кровью и разбрасывал их по полу бутонами мятых маков и рваными крыльями карминовых бабочек. Злился. Пинал кнопки очередной погибшей клавиатуры. Говорил вслух. Маячил в четырёх стенах безудержно влево и вправо. Не хотел никого видеть. Или хотел видеть всех сразу. Голова кружилась и трещала. Соображение практически не работало. А тут ещё приказы Отца некстати: «Приведи себя в порядок. Сегодня приедет твоя очаровательная сиделка. Будет нянькаться с тобой по всей строгости. Приглядись к ней, кстати. Развейся.» «Очаровательная.» — крутилось в голове и отравляло. Хотелось вылететь в окно, стремиться к асфальту, раскинув руки, орать дурью, пока не выключится свет. Навсегда…
Резистентная форма…
Сегодня весь день провёл на плановом медосмотре. В позе Ромберга занесло так, что открыл глаза и несколько секунд справлялся в дезориентацией. Не хотел отвечать на вопросы. Не хотел думать. Меня ощупали с головы до ног, изнутри и снаружи_ и отпустили с одной единственной целью. Мы скоро увидимся.|