Параноик лужу напустил…

Сейчас такой сложный период… Мне всё что-то кажется и мерещится… и я верю в то, что думается… По кругу снова и снова. Вдруг мой Отец всё знает? Вдруг именно Он за всем? Представляя его мотивы, понимаю, что именно Он за всем… Хочет, чтобы я вконец рехнулся и не мешал ему жить, путаясь под ногами, наслюнявив его марочные ботинки своими ребячьими соплями… Мне кажется, он меня ненавидит. Я обуза и назвать меня как-то ещё не поворачивается язык. Это реальность. Затраты, которые я никогда не смогу вернуть. Даже сейчас, когда содержание урезано до такого невидимого минимума, что его действительно не видно… У меня всё есть, но у меня нет ничего… Странные обстоятельства…

Вчера я вышел в ореховую гостиную. Мне было душно перед сном и я спустился забрать книгу с новыми страницами, чтобы раздышаться, глотнув перламутра. В кресле при лампе сидел мой Отец, читал газету или карту смотрел. Я не успел сосредоточиться, а в полумраке вижу плохо и моё тело рассеянно, громко, кувырком снёсло стул, через который чуть было не украсило собой пол…

— Не расслабляйся.
— Я не… я немного… Да… я не должен… прости…
— Не извиняйся.
— Да… прости…

Я взял то, за чем явился, но ноги обратно не шли. Остолбенел как-то… прирос к полке с литературой и не мог пошевелиться от мыслей. Отец молчал. А потом:

— Что-то ещё?
— Да…
— Говори.
— Может быть мне дорого ехать?… И… может быть… пожалуйста… я не поеду?…
— Что это значит? Заставишь поступить с тобой жёстко?
— Нет… не надо… Я просто подумал… что… _
— Это не обсуждается. Поедешь.
— Ты хочешь, чтобы меня не было?…
— Ты здесь. Вот тебе ответ.
— Они меня травят…
— Глупости. Каждый раз одно и то же. Возьми себя в руки.
— Но они…
— Иди спать!

Книгу я не открывал… Запомнил свои ощущения пьяно танцующими словами. Прикроватная тетрадь пригодилась. Хорошо, что она живёт у изголовья… Помята только очень и фломастер всегда теряется под тумбой…

_
Отчий взгляд в темноте похож на угли. Если ворошить отказом — сгоришь…