Трилогия вспышек, вырванных из памяти. [3]

Трилогия вспышек, вырванных из памяти. [1]
Трилогия вспышек, вырванных из памяти. [2]

Ещё несколько месяцев жизнь размеренно текла мимо… Вещью вернули домой. Пришибленного и ошпаренного, с мутной поволокой в слезоточивых глазах и отсутствием всяких желаний… Мир был погружён в кисель и работал в режиме slow motion… Но мне на это всё было безгранично и абсолютно искренне наплевать. Отец как всегда отсутствовал, пропадая в рабочих разъездах. Ко мне приставили пышную и румяную деву-сиделку, лицо которой постоянно выражало всё очарование лопаты для снега… Полусон и тишина… Тик. Так. Тик. Так. Тик… Так…
Долго был взаперти. Боялся сам себя. Боялся вертикалей. Боялся, что картины снова станут шевелиться и шипеть. Оттого оголил обои полностью, без сожаления растащил всю настенную шелуху подальше от собственной спальни.
День за днём… Тик-так… Тик-так… Тик-так… Время сгорало и ничего не происходило. Совершенно ничего… Я был заморожен и заторможен. Но однажды проснулся от телефонного звонка. Остатки сна в голове не давали понять окончательно происходящий словообмен. Это Лика. Её голос можно было узнать из миллиона даже в том состоянии, в котором я себя к тому моменту утопил. Звонкий, пронзительный, режущий слух, почти визг. Отвратительно. И я встрепенулся. Лика фотограф (по крайней мере она так думает). Латышские предки. Магия полупрозрачной кожи. Хорошая память. Умоляла притащить «для натуры» мои глаза. Упирался бараном. Говорил, что глаза полумертвы и никуда не годные, но девочка терпеливо переупрямила меня и я сдался, не имея желания и сил к должному активному сопротивлению. Медикаментозная апатия превратила Кillzero в пластик для ручной лепки, в хлебный мякиш. [ Да, чёрт возьми! Берите меня и имейте как хотите! Только заставьте Лику убавить невыносимый ультразвук: «Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!!!» ]
Приехал. Пара щелчков затвора под софитами и меня непреодолимо потянуло в бар. Я ненавижу фотографироваться. Просто ненавижу. Настроение от нуля рухнуло в минус. Заказал какой-то коктейль. Разглядывал холодное мерцание зеркальных полок и граней марочного стекла в вялом тёплом и приглушённом потоке света. Выдыхал белый дым. Не думал…

— Привет. Хочу прикурить от твоей сигатеры. Не откажешь девушке в удовольствии?

Я с неохотой повернулся, чтобы оценить процент привлекательности «смелой жертвы» и… И!!!… и больше ничего… СТОПКАДР. ВСПЫШКА!!! Мгновенно и физически я почувствовал как всем своим энергосуществом прилип к опасной невидимой паутине и с каждой новой вибрацией (слово за слово) влипал всё больше и глубже… Испугался всерьёз. Тянул украдкой аромат её духов. Тонул медленно. Запаниковал, но не мог не смотреть на неё… Фарфоровая изысканность форм. Идеально! Чёткий контур лица в обрамлении платиновых шёлковых гладких и длинных волос. Божественно! Глаза Небо! Носик Кошка. Манящие губы оставляли на сигарете розовый след перламутра помады. Жемчуг хитрой улыбки. Она говорила, а я очень много молчал. Метался по своему черепу, спасался, бежал из плоти [ но не в том направлении, видимо…]. Поймал себя на мысли «ХОЧУ ЕЁ!!!» Точнее, данная мысль прихватила меня так, что не заметить этот факт было просто катастрофически нереально. «Хочу Её! Прямо сейчас!!! Прямо здесь!!!» Безумие. Я помню всё! Помню всё до последней секунды! И бархат голоса. Исступление!!! ! Это был странный день. Я возродился из пепла и захотел дышать. Проснулся! А Она… Она взяла номер моего телефона и не дала мне свой. Она позвонила только через неделю, когда я уже извёл себя успокоительными и частыми подозрительными посещениями ванной комнаты. Я почти бросался на стены, а крыша решительно собралась в очередное пагубное путешествие. Нет. Не боялся, что забыт. Просто горел от нетерпения и от того, что меня удивительно мощно примагничивает к какой-то новой неизведанной зависимости. Ещё пара недель поцелуев с огнём в дрожащих от страсти руках и однажды утром я проснулся уже не мальчиком, но мужчиной… Внимательно и сладостно разглядывая спящее белокурое Божество, благоухающее негой и сексом, я понял, что сопротивление этой стихии теперь безнадёжно бесполезно. Я понял, что этой ночью Мой Новый Наркотик получил меня с потрохами в своё безраздельное пользование, утвердив надо мной свою отчасти загадочную власть…

Прошло несколько лет. Теперь известно по-аптекарски точно: я подсел намертво. Знаю, что это болезнь, имеющая совершенно определённое латинское название. Знаю, что так не должно быть. Знаю, что это ненормально и почти сказочно… Я всё это знаю… но…

Я прощаю тебя за всё…
за бессонные ночи и бред,
за кровавые алые сны
и безумные крики в рассвет…
за соблазны,
за бархат рук,
за больную лазурь глаз,
за отраву постельных мук,
что придумала ты для нас…
Я прощаю твою нелюбовь.
Я прощаю тебя за игру,
за отравленную ложь
я прощаю тебя одну…
И любой отпущу грех.
На любой соглашусь мрак
за одно лишь твоё «Да»…
и за призрачный наш… брак…

Я люблю тебя, Луна…