Знаешь, о чём он говорил со мной в понедельник? О том, чем я занят в сети. И не просто абстрактно, чем я занят, когда имею возможность выходить, а конкретно, узко, прицельно. Отфильтрованные теги. Я пришёл к нему, как было сказано накануне, и не знал, что меня ждёт. Нерешительно стоял за дверью, напрасно пытаясь унять дрожание. Может быть, ожидание хуже всего, хуже самой казни…
Вчера меня таскали на встречу с Господином П*. Это по плану и неожиданного нет. Только результаты… Оказывается, скоро снова затянут в никуда. Я не заметил, как пришло время растворяться в фиолетовом тумане. Но мне всё равно… Я так и ответил на вопрос.
— Мне всё равно. Делайте, что хотите. От меня ничего не зависит…
— Тебя это огорчает?
— Насколько суша может огорчать кости утопленника, давно обглоданные падальщиками…
— Двусмысленно?
— Очень даже однозначно…
По обратной дороге меня так укачало в авто, что водителя попросили ехать без пассажиров до самого дальнего перекрёстка, а мы с Н* шли до него пешком вдоль набережной. Тошнило, блевал на лёд, перекинувшись через гранитный борт парапета. Зависнув один раз и ненадолго, я даже в темноте вечерней иллюминации успел оценить на глаз степень промерзания воды. Если броситься вниз, ничего, кроме смеха свидетелей и штрафа за хулиганство, не выйдет. Ну, разве что ноги повторно переломать получится. Но то совершенно никчёмная будет глупость…
Вчера утром, от начала моего собственного времени, я по обыкновению вышел в сеть через тест, значит, ничего не предвещало. Не стал душить себя новостными лентами. И диалоги побоялся открывать сразу, чтобы немного дозреть и укрепиться, ибо не все реки букв стремятся в красивом направлении и приятны на вкус. Если не выравнивать русла искусственно, каждый поток, бурный или медленный, окажется там, где ему конец… Я всё вижу и не хочу ни вмешиваться в направления, ни ускорять бег, приближая разрыв нитей и молчание… Поэтому, вместо созерцания естественного увядания взаимодействий в диалоговых окнах, несколько часов без всякого умысла переходил по ссылкам на видеоресурсе и что-то полусмотрел в полусне от всего, что послушно глотал после еды…
Дрейфовал медузой, пока не кликнул на сюжет, рассказывающий о ребёнке… \Нет слов и руки в жесточайшем треморе. Я не стану искать это видео снова, не стану брать код, чтобы оставить здесь. Я надеюсь, больше не увижу его. Но в памяти ожог такой, что она время от времени проигрывает на экране подсознания этот воспалённый видеоряд. Меня перекручивает, режет на лоскуты острым лезвием и швыряет в угли до искр. Очень плохо.\
После невнятного первого опыта, политого слезами психоза и покрытого позором, я надолго забыл о сомнительном удовольствии от секса за деньги. Думал, что забыл навсегда…
Шло время. В каком-то очередном затмении, в ссоре с Лунной, я плохо соображал от злости. Красный цветок ядовитого огня разрастался во мне, сжигая остатки захудалого здравомыслия, и картины галлюцинаций метались по комнате, в которой я сам себя запер. Сцены бесчисленных измен панорамами транслировались из моей головы прямо в пространство перед глазами. Луна и множество похотливых самцов, желающих отведать её перламутровой плоти. Это демоническое кино сводило меня с ума. В угаре испепелённый, я рассыпал по столу и полу содержимое картонных и пластиковых упаковок назначенных волшебных препаратов. Выхватил какие-то фрагменты наугад и наелся… Если бы я не был резистентным, от коктейля импровизаций непременно отдал бы швартовы и все мои проблемы исчезли бы вместе со мной… Но лёгкие пути Вселенной придуманы не для меня. Я крайне устойчив к ингибиторам, поэтому мои сюжеты развиваются не по образцовым учебникам, а всегда иначе…
День уже склонился к вечеру. Я неподвижно сидел в гостиной первого этажа, а в голове обратной перемоткой плёнки от конца до начала проносился фильм недавних происшествий. Туманность рассеивалась постепенно, щадяще. Я медленно пришёл к осознанию того, что сижу совсем один и жду продажной любви от совершенно незнакомой мне особы, которую никогда раньше не видел, услуги которой откровенно купил. Купил час времени и часть тела живого человека! К горлу подкатила горькая муть и меня чуть не стошнило от себя самого и нарастающего больного абсурда истории… Заметался, хотел немедленно отказаться от затеи — набрать номер снова и всё отменить! Срочно!… Но от дверей у ворот позвонили. И я открыл…
На пороге возникла Она. Высокая, красивая, ухоженная, дорогая, втиснутая в крепкое маленькое чёрное платье с металлической застёжкой-молнией через всю спину по вертикали. Волны длинных золотых волос убраны в «конский хвост» на аккуратном затылке. Туфли на высоких каблуках не выглядели пошло, а вовсе наоборот. Неожиданная элегантность неоднозначной гостьи проявлялась в каждой пустошной мелочи, от маникюра до украшений. Я внимателен ко всему визуальному, поэтому был неприкрыто удивлён и озадачен. Тем более, что, не понимая механизмов, предполагал увидеть нечто хамоватое и развратное, а к приятной эстетике готов не был. Дама мгновенно почувствовала мою беспомощную растерянность и легко перетянула инициативу. «Милена», — улыбнулась и представилась она. Я промолчал, разглядывая её фарфоровое лицо, поражаясь сходством с той, из-за которой эта М* оказалась рядом со мной…