Туман отравленное молоко. Запретная страница всегда открыта, несмотря ни на что. Каждый день начинается с неё и заканчивается там же. Я не хочу видеть то, что вижу. Теряю контроль. Буквы о кольцах переселяются в череп перманентно, навечно, жутко и причудливо искривляя пространство плена. Красные сны, удушье, всполохи, демонические огни, долгие фейерверки тяжёлых искр после бешеного вращения зловещего калейдоскопа замыканий, звериный вой в охриплой темноте, стремительное расчеловечивание души. Начало лютой войны.
Видимо, моим неделям не суждено начинаться с понедельников. И воскресные дни для меня не восходы, а наоборот. Все семидневные записки могут выйти на поверхность лишь тогда, когда я в состоянии доползти до машины. Да не просто включить экран, в отупении пуская слюни, но ещё и набрать буквы о том, что пропущено. Пропущено много. Неделя — кулебяка в мусорном ведре. Меня мутит с головы до ног, душу наматывает на ржавый вертел кто-то невидимый и могучий из темноты. Порой не выбраться из клацающего капкана. Но чаще к этому даже желания нет. Я по-прежнему не знаю ответа на главный мотивирующий вопрос: «Зачем?»…