Не заметить этого нельзя, опасно. Меня разъедает. Я кислотный ожог с пеной по границам, к которым не подступиться. И думается, что порой всё вовсе выходит из-под контроля и горит. Ревность — рваные нелогично мощные удары током проводниками, без потери сознания, с потерей разума…
Бесноватая гордыня, калека-душа, зло, кровавым стальным сапогом попирающее обезволенное ощущение реальности… У меня гиблые галлюцинации, ядовитые мысли, красные сны… Череп наполнен взрывчаткой и где-то шипит фитиль… Я слышу это, вiжу последствия, но не могу отыскать хвост и затушить…
Безапелляционный всемирный закат 2014 я наблюдал очень тихо. Не было ощущения новизны, уникальности событий, сожаления или праздника, не было ничего, только прохладная пустота в груди и онемевшие пальцы измученных тремором рук… Из века в век одно и то же… Я не разделял хлопоты людей в гостиной рождественского дерева, не находил это занимательным. Я не чувствовал, поджидающих меня за углом нового витка времени, перемен к лучшему, не возбуждал себя ожиданиями чуда и надеждой на веру в любовь… Это глупо, давно уже знаю. Смирившись с чёрным будущим, шагнул из чёрного прошлого. Кажется, будто я падаю из ямы в яму, расположенную каждый раз ниже предыдущей дыры с гнилым саморазрушающимся полом. Когда же удастся нащупать не зыбкое, а твёрдое и самое последнее дно? Как же я устал…
Для неё огонь в никуда. Нельзя, закипая скверной, собой надрывать провода любимой далёкой стервы.
Срываясь пожаром в крик, я клетку свою ломаю и стали отточенной блики вонзаю в лицо морали.
Танцую бесславные па, бесовcкие телодвижения. Та, ради кого война, в безмолвия не нарушении.
Держать мне себя на цепи, отдать электричеству нервы за то, что спокойно спит далёкая лунная стерва…
Чем ближе контрольный день, тем больше липких мыслей и страхов произрастает во мне беспрепятственно. Остыть! Охладить голову! Вот что нужно сейчас. Очень нужно! Мне начинает казаться, что меня по-детски обставляют, что дозволение совершить поездку только лишь предлог и повод побудить старания быть послушным, но не более… На самом деле всё давно уже решено и я не смогу вырваться. Во время важной беседы обязательно подсунут такие провокации, чтобы споткнулся и сам был виноват при том. Если я не смогу пройти эту полосу препятствий без помарок, не видать мне посулённого… И что я делаю? Вместо медитации для достижения непоколебимости наивысшего дана дзен, клубок черноты в грудине обрастает неприглядными предчувствиями… Я не знаю, как задушить этого червя. Вижу только неудачи впереди и от того паразит жиреет и смачно гадит в душу, приумножая параноидальный хаос ежесекундно…
Не нужны мне такие сюрпризы! Я не люблю сюрпризы. (
Утром меня встретила Н* и сказала, что после полудня ей необходимо уехать. А вот с возвращением она задержится, вероятно, до завтра. Я спросил, как это возможно сейчас? Она ответила, к обеду явится некая дама, с которой я уже имел неудовольствие соприкасаться около недели тому назад. Она же и будет рукоприкладствовать в течение дня.
— Как же так??? Кто тебе позволил??? — скулило моё нутро.
— Шеф. Оба шефа. Так что сиди на ж%пе ровно и не дури. — \привычный наказ\
— Я помню её. Это Джабба Хатт. Она мне шею свернёт или руку до простыни проколет! Ну, почему её присылают??? Почему именно её???
— Потому что, если вдруг начнёшь выступать, она тебя без разговоров ляжкой прижмёт и воткнёт всё что надо куда надо.
— Нет… ну… нет!… ( нет… — я пытался надеяться, что всё ещё сплю. Но какое там!
И моё неверие в мирный исход залили молоком за гостью белых кругляшей для тишины… Теперь я приподнялся на постели, чтобы разместиться удобнее с подставкой для нотобуко, бросаю настороженные взгляды на гору в форме, промявшую кресло напротив, где я привык видеть вальяжную грацию, а не такое вот Нечто… Смотрим друг на друга в молчании… Не хочу её слышать. Дискомфортно… ( Она неприятная и совсем чужая… А ещё она звучно дышит… по нервам… ( Так и будет здесь сидеть до вечера??? ( Она сводит меня с ума… (
Определённо, они меня воспитывают… Только, кажется, получается плохо…
Сегодня с утра успел принять завтрак и после ничего до обеда не помню, потому что спал. Потом тихие разговоры за столом, которые я слушал издалека, как в тумане. Попытка возразить и затемнение пространства… Совсем недавно открыл глаза. Вокруг всё мятое, лицо солёное, влажное тело… Оказалось, Н*, оставив спящего меня на М.В*, поехала до аптеки. М.В* так и сказала для Н*: «Как будто ждал, что ты за порог.» М.В* маленькая безоружная женщина, а я при ней, не просыпаясь, начал метаться горизонтально и выть, бешено заворачиваясь в постельные принадлежности, как в кокон. Сам я ничего такого не помню. Только размазанное возвращение: плывущий потолок и мутные лики сквозь солёную воду; знакомые женские голоса вдали; тяжесть в груди неимоверную помню, прямо посередине, камень, затрудняющий дыхание; сердца стук, очень громкий, оказавшийся в черепе почему-то; хаотичные прикосновения ко мне, затем последовательные и укол, может быть, не один, или от смуты в сознании чудилось, что всюду вонзились иглы, отчего даже вскрикнул… это стыд…