Орать нужно… а я сплю… (
Из разговоров с Отцом и Норой… сегодня…
Из разговоров с Отцом и Норой… сегодня…
Она ворвалась в мою загнивающую жизнь, сжигая всё на своём пути. Я помню этот horror до самого последнего кадра. Было утро. Я умирал. Пачкал салфетки кровью и разбрасывал их по полу бутонами мятых маков и рваными крыльями карминовых бабочек. Злился. Пинал кнопки очередной погибшей клавиатуры. Говорил вслух. Маячил в четырёх стенах безудержно влево и вправо. Не хотел никого видеть. Или хотел видеть всех сразу. Голова кружилась и трещала. Соображение практически не работало. А тут ещё приказы Отца некстати: «Приведи себя в порядок. Сегодня приедет твоя очаровательная сиделка. Будет нянькаться с тобой по всей строгости. Приглядись к ней, кстати. Развейся.» «Очаровательная.» — крутилось в голове и отравляло. Хотелось вылететь в окно, стремиться к асфальту, раскинув руки, орать дурью, пока не выключится свет. Навсегда…
Вот уж не думал, что буду скучать по Н…
Никто не стоит над трепещущей душой и не требует невозможного…
Никто не выдаёт тирады многоэтажного мата по поводу и без…
Никто не ходит по пятам и не «воспитывает» до состояния появления острой тяги к убийству…
Никто не следит поминутно за тем, чтобы сетевой лимит не вышел из под контроля…
Никто не жалит замечаниями, когда я начинаю слышать свой голос наяву…
Никто не сводит с ума коктейлем из аромата золотой горечи духов и аромата дыма тонких сигарет…
Никто не ведёт себя так вызывающе соблазнительно, когда теряет свой мундштук…
На стене списки: что, и сколько раз в день, я должен не пропустить…
Я стараюсь… Очень… Правда…
Ведь пока её нет, никто не будет держать мою пылающую голову мёртвой хваткой, перекрывая истерическое дыхание, чтобы глотка конвульсивно принимала глазурированные обманы и росу…
Никто…
Никому не нужен…
Должен сам не умереть за неделю…
Уже который день, никто не выкалывает безжалостно электрические глаза моей спальни…
Ровно в 22.00…
Тяжело…
Вчера с самого утра пытался справиться со своей левой рукой…
Непослушная же оказалась дрянь!
Отчаянно медитировал. Это как бы ментальная война с собственным телом (и всё такое…)… (((
Ничего не помогло. Противоэлектрические пытки — эксклюзив от Господина П — продолжались целую вечность… (Ты прекрасный насильник, Н*! Ты лучшая! Я люблю тебя за это!)…
После полудня мог только лежать и беспредметно пялиться в нотобуко. Условия обещанной «изоляции» стали мягче. Можно было выйти в сеть. Правило: я не должен перевозбуждаться до крика и даже шёпота (!) вслух…
— До первого же слова! — сказала Н*…
— До первого слова! — повторялось в моей голове бесконечно (как заезженный и заедающий кругляш старого чёрного винила)… Больше никаких мыслей не было, но я что-то писал в дневниках и на форумах… Но дной рукой дотрагиваться до букв очень трудно… в то время, как вторая верхняя конечность ведёт самостоятельную конвульсивную жизнь и не собирается подчиняться приказам приморённого химией мозга… Достало. Небо устроило преждевременную ночь, завесив себя тяжёлыми тучами… Молнии! Прямо как в моём черепе! Красиво! Гром. Ливень хлынул и глаза перестали видеть реальность одновременно с остервенелыми ударами водяных стрел о стекло окон… Я быстро уснул, но слышал как мой карминовый Хранитель выпутывает меня из моих шёлковых тайн…
Второй день. Кровь идёт носом и Н* устала приносить мне салфетки…
Я наблюдаю за ней. У неё красивая грудь и изысканный мат…
Я очень медленно думаю. Это плохо…
Завтра ко мне приедет Господин П*…
Я буду должен рассказывать о мыслях, о настроении, о мышцах…
Я не люблю, когда заставляют… не люблю, когда светят в глаза… не люблю чужие руки…