ЗАПОМНИ.
Buck Tick — kyokutô yori
Ты!… Да-да, Ты, длинногривая игривая! Со мной может случиться всё что угодно, но Ты (именно!) даже не надейся на то, что я тебя отпущу!!!
The Dead Weather — Treat Me Like Your Mother
Вчера за полночь [или это сегодня уже?] покричали, побили фарфор_ Перевозбудившись, затащил её в спальню, где она сдалась и согласилась поехать со мной на несколько дней подальше от всей этой столичной Индустрии Зла…
Лучшего и желать нельзя! [< это преувеличение конечно] … И слава экспрессам!
Сейчас Луна озаряет своим светом мою ванную комнату, а я уже с мокрой чернотой головы и чашечкой кофе… сижу, думаю, жду… Это надолго. [И что только можно делать в душе несколько часов к ряду, вытолкав меня взашей при этом? Такой вот вопрос.]
Не хотел, прятался, таился, но тело меня как всегда ни о чём не спрашивает…
Никогда не спрашивает…
Эй! Спасибо, что предупредило хотя бы… и чёрт бы тебя побрал…
Вчера перетерпел сериал из короткометражных абсансов. А сегодня объяснялся с Господином П., получил от него выговор и единовременное химическое наказание (потому что Н. не пощадила меня и вывалила на допросе все неприятные подробности процессов, которые пришлось наблюдать). Отец незамедлительно выдал классическую угрозу отлучить домашнего идиота от сети надолго, а я ему ничего не сказал, когда должен был отвечать на вопросы источников и следствий. Я, испытывая чувство самосохранения, не стал делиться с ним причинами моей невменяемости, ибо не желаю снова быть посмешищем и в очередной раз слышать его популярный воспитательный шаблон: «Думай головой, Сопля. Стой прямо, когда говоришь с червями. Излагай громче, а не гнись к земле, чтобы пачкать колени, Дурак.» (с) [Я это наизусть знаю. Но несогласен и точка. Не верю я в абсолютное зло. Почему-то не верю…]…
Как сговорились, верно?…
Ну, ладно… Вытер красные сопли. Вымолил время в запас…
Я хотел сказать… точнее, рассказать хотел… точнее, пролить немного… вот что…
Сижу и слизываю соль с уголков губ… Так глупо малодушничаю, что самому противно…
А твоё имя — есть тишина и offline… Но я не жалуюсь. Нет. Не подумай…
В конце концов_ фигура в музее добрая и ласковая… Слушает. Смотрит. Молчит…
Меня так часто обижают, что я замучил её совершенно своими мерзкими откровениями…
Небо! Кому признаться!… Как больно! Очень больно. Да ещё этот голод почти задушил холодными объятьями осени, ломает череп, выбрасывая вулканом пульсирующую массу в белый прямоугольник потолка… Знаешь ли, как стыдно?… Стыдно… Я, конечно, не терплю и нашёл выход. Я же храню все твои старые буквы, да. Не для поглощения, а так… для извращённого любования и мелких электрических колкостей между монитором и влажной розовостью возбуждённого языка… БУКВЫ. БУКВЫ… В них всё же витамины какие-то_ ещё сохранились и, кажется, действуют… СПАСИБО…
Я очень надеюсь, что тебе не одиноко…
С днём рождения…
Мне иногда снится семья. | Я уже не ребёнок. Рассказываю какие-то забавности за завтраком. Родители смеются. Смеются. Смеются. Да! Именно вместе! Звонко и чисто. И, конечно же, на этой планете одновременно… В комнате очень много лазури и солнца. Луна в платье из блёсток микроскопической пыльцы. Сверкает… кружится в золоте неба. И все-все-все без исключения любят друг друга… Это видно по глазам, в голосах слышно без труда. Воздух наэлектризован теплом и светом. Дышать неимоверно легко.
Наверное, мне снится счастье… и я просыпаюсь… в слезах… в отчаянии… в темноте…