Мы мечтали с тобой и в ментальные дальние дали,
вспышками огней пылая, искрами мерцали, улетали…
но хрустальной любови хрупкой осколками всё же стали
и смешением ядов сочных след очень точно оставили
на страстью измятых простынях застывшей пластики космоса.
На странных, без изъяна фатально пронизанных болью возгласах
мы наши души хриплые на веки вечные отпечатали,
стеклянные рези сжимая опасно и пренебрегая перчатками…
Карминовые блики кожу голых рук распоротых плавили,
а мы глаза открыли, в мути чернильных всполохов ночью плавали…
Я люблю тебя, как любят наркоманы карнавалы кокаиновые…
Я хочу тебя, потому что без воды не живут золотые карпы кои…
Ты моё Божество, твои уста ненасытно-хищные рубиновые
я не устану питать своей электрической кипящей безумной кровью…
Так и знай…
Открой любую энциклопедию толкований и рядом со словом «алчность» увидишь её портрет. Но я рад, что ей это свойственно, что она порочна и порок этот, возможно, сильнее её же похоти. Это единственный механизм, который поможет удержать её подле… \если небеса не упадут\
Про Бл%дство и бесов
Я решил выбросить в сеть полное собрание этой серии моего многосерийного голозадого безумия. Нашёл диск, захлебнувшийся этим мракобесием. Но я даю себе шанс опомниться и время на то, чтобы остановиться… пока ещё не поздно…
Почти сотня лет миновала…
Он был красив и талантлив…
Я был жадным слушателем. Я, эксгибиционист и нарцисс, яд, эгоцентрик, мизантроп, Hitori, вечно голодный кушатель лазурных букв… любил его…
Снежный сочельник…
Суета…
А меня с утра жрут невозможные стальные черви…
Ненавижу это время…
Ненавижу память, которая просыпается и рвёт череп на мелкие осколки…
И некуда голову преклонить…
И нет протянутых рук, чтобы сжимать их теплоту изо всех сил во имя спасения…
Ничего нет…
Я снова один…
Я снова смотрю в зеркало и вижу твоё лицо…
Мне пока нельзя так же…
Я должен жить…
Помоги мне, Мама…
Помоги мне!…
Умоляю…