Закат октября. Черногория | Херцег-Нови. Город тысячи ступенек
Не успел очнуться после вояжа в Котор, как «снова здравствуйте» и собираемся, чтобы ехать в Херцег-Нови. А зачем интересоваться моими желаниями или возможностями? Ни к чему это, да. Собираемся и едем. Хотя бы не в шесть утра и на том спасибо, милостивые.
Пострассветное движение по автостраде было беспрепятственным…
Вдоль берега нерадивыми эпизодичными и нечастыми горстками разбросаны преимущественно небольшие белостенные домишки с яркими черепичными крышами цвета осени…
Меж ними редко высились то ли гостиницы, то ли управления, не знаю…
Море было видно отовсюду. Разве что внутри городских улиц — нет. Ибо там, как в каменном лабиринте, за стенами которого сокрыты панорамы акваторий. Но морской воздух въедался в камень веками, потому и различим всегда, смотри ты в небо или вовсе закрой глаза…
Башня Сахат-Кула (Сат-Кула)
Сегодня Башня Сахат-Кула главный геральдический символ города, доминантное изображение на официальном флаге Херцег-Нови. Когда город находился под властью Османской империи, турки построили этот архитектурный акцент на главной площади оккупированного поселения, что в целом не являлось экзотическим поведением турков. Позже территории переходили из рук в руки, а башня слегка видоизменялась. В итоге она стала не ритуальным, а знаковым историческим центром притяжения туристических масс…
На площади нас ждал тот самый Гид*, с которым мы бродили по камням Котора. И надо сказать, только для меня эта встреча оказалась сюрпризом…
По периметру площади различные пиццерии и кафе. Никакой внезапности в общем-то…
Башня Сахат-Кула была построена в семнадцатом веке. Результат повеления турецкого султана Махмуда. Тогда её украсили со всех сторон механическими часами, чтобы горожанам было ясно, когда наступало время ежедневных мусульманских молитв. Когда-то рядом располагалась и мечеть.
В девятнадцатом веке городом уже владели венецианцы. Над башней надстроили архитектурный сегмент в псевдороманском стиле и название конструкции теперь звучало по-европейски — Тора (Tora). При венецианцах башня выполняла прозаическую функцию главных городских ворот.
Мне кажется, силуэт верхней постройки очень напоминает форму шахматной ладьи. Но башня занимает не только своим внешним видом, явно отличающимся от других храмов, крепостных и светских сооружений города. Внутри припрятан уникальный барельеф «Черная Мадонна», изображение Богоматери на старой закоптившейся деревянной доске. Не все туристы замечают эту неброскую изюминку коллекции башни Сахат-Кула. Сказать по правде, это крайне неприметный чёрный прямоугольник с памятной табличкой рядом. Если бы Гид* не обратил внимание, прошли бы мимо и мы… [Здесь должна была быть фотография черномазой достопримечательности, но руки дрогнули кармически неудачно и кадр настолько не получился, что я его категорически отбраковал. Восстановлению не подлежит, нет. Тут без вариантов. И я не сделал дубль, конечно…]
К концу двадцатого века старинные механические часы на башне Сахат-Кула инициативой местного сербского муниципалитета заменили на современные электронные. И вот, несмотря на то, что Белая_ладья* имеет несколько официальных названий, соответствует она всё же тому, как привыкли называть её простые городские жители — «Часовая башня». Логично…
Православная церковь Архангела Михаила
Через первую площадь, через ворота под башней-ладьёй мы двинулись в старую часть города. Расстояния тут настолько малы, что кажется, будто за несколько шагов уже приблизилась очередная главная площадь. Ранее «Белависта» — «красивый вид», а теперь имени герцога Стефана Вукшича («Херцег-» в названии города — это, к слову, Он и есть, его титул). На площади стоит православная церковь Архангела Михаила. Один из главных городских храмов, между прочим. Архитектурная солянка: немного готики, щепотка Византии и романский стиль. Вуаля… [По внешнему облику сложно догадаться сразу, что перед нами собор православных. Принадлежность неочевидна, по-моему… Я бы предположил, что смотрю на лютеранскую базилику, если бы не смущающий купол, который как бы намекает…]
Церковь Святого Иеронима
В год освобождения города от 200-летнего владычества Османской империи жители так разошлись от радости, что с фундамента самой большой турецкой мечети подняли приходской христианский католический храм. Окрестили в честь Святого Иеронима, главного небесного покровителя и защитника Хергец-Нови.
Был порыв направиться к морю. Но нет. Вернулись в ущелья улиц…
Город тысячи ступенек
Исторический квартал раскинулся на холме так компактно и петлисто, что весь состоял из узких извилистых улочек и разноразмерных рукотворных каменных лестничных пролётов, которых столько, что Херцег-Нови иронично называют «городом тысячи ступенек».
Старая часть Херцег-Нови отнюдь не набита сувенирными лавками, яркими магазинами или даже ресторанами. Здесь сохранилась обычная размеренная городская жизнь простых обитателей Черногории. И за атмосферными древними стенами да за зелёными ставнями живут местные. Правда, по маршруту следования мы почти никого из них не встретили. Было несколько туристов, на приличном расстоянии от нас вильнувших за поворот. И какие-то одинокие едоки на открытом пространстве пиццерии на площади, которая летом кишит гостями. «Не сезон» в действии…
Признаться, если все планы уложить в один день, прогулки внутри города с целью охватить полный чарт достопримечательностей выльются в трудное физическое испытание на выносливость. То вверх, то вниз по ступеням — будто кардиограмма постоянно неритмичного движения. Вскоре мне показалось, что ступенек не тысяча, а миллион…
Колоритные детали повсюду, если присмотреться. Но присматривался я не часто…
Музей. Картинная галерея
Поскольку мы прибыли в Хегцег-Нови не на заре, до полудня изведали только половину города. Близилось обеденное время и я заметно замедлился во всём. Тело диктовало свои условия, требовало перестать слоняться в пешем подвиге, найти укрытие, присесть или даже прилечь…
Для отдыха был выбран какой-то музей [не запомнил его название]. Пока я осматривал экспозицию поделок местного художника, то и дело пришатываясь к стенам, Гид* и Ю* организовали кушетку… Во всех музеях\галереях есть служебные и подсобные помещения «Посторонним вход воспрещён», кабинеты «Только для сотрудников» и подобное. При предъявлении честных медсправок, других документов и денег, с тебя могут снять статус постороннего на какое-то время, если очень нужно…
Таким образом мы застряли в галерее на несколько часов. Из-за меня. Мой обмякший организм аккуратно затолкали в маленький, но светлый кабинет. Напоили неприятной водой. Завалили на низкий и несерьёзный для моего роста кукольный канапе. Испытывая некоторые неудобства, сползая в сон, на долю мгновения я как бы ощутил себя Гулливером в только что просмотренных миниатюрных настенных декорациях…
Другая часть выставки — картины а-ля Сальвадор Дали, сюр и символизм по-сербски…
Так себе творчество. Хотя не мне судить…
Панорамы города
Мне казалось, что я пришёл в себя довольно скоро. Мышцы ныли, тянули на прогулку. Я покидал галерею с облегчением. Видимо, другие тоже. Все они так бодро с нескрываемым энтузиазмом карабкались на очередную крепость для созерцания окрестностей с высоты, что мне почудилось, будто мы возрастом обменялись. Причём так непропорционально, что я теперь за всех еле жив, а они горячи и прекрасны, когда им на троих все сто тридцать или больше…
Памятник предателю
На самом деле, конечно же, не так. Памятник изображает Рудольфа (Руди) Каружича (в натуральную величину). Установлен в 2008 году. Руди (Нюня) Каружич родился в 1926-м и до самых 90-х был весьма известным персонажем в городе. На фоне коренных черногорцев, далеко не пигмеев, ростом не задался. Заметно заикался, но при любой возможности любил спеть что-нибудь женщинам, поскольку был к ним крайне неравнодушен. Постоянно собирался уехать в Белград, но никто не видел его дальше мили от центра родного города. Такой был чудак, герой множества баек и анекдотов.
Рассказывают, что он первый и единственный официально зарегистрированный трубочист Хергец-Нови. Всегда ходил в своей форме, с набором инструментов. Если кто-то просил его почистить трубу, он доставал блокнот, в который записывал имена потенциальных клиентов. Вносил вопрошающего в список и при этом отвечал: «Я занят. Может быть, после праздников?». Что в принципе означало — НИКОГДА. И все это понимали…
Во время фашистской оккупации от 1941 и ещё три года «трубочист» активно сотрудничал с итальянцами, что имело неоднократные подтверждения. Впрочем, после войны правительство почему-то простило Рудольфу его измену. Несколько лет назад часть менее забывчивых и более принципиальных горожан открыто возражала против установки памятника чудаковатому предателю. Но… как водится… но_ но_ но_ Сегодня скульптура там, где она есть…
Каружич стал легендой. Волею судеб в 1990-х годах он бесследно исчез и дата смерти по сей день никому не известна. Сведения о его кончине в соответствующих службах не найдены, так что по документам «человек-легенда» до сих пор жив. Теперь он ещё и символ всех городских сумасшедших. На табличке под скульптурой написано: «Помним наших оригиналов». Было бы чем гордиться, ей-богу…
По народной примете, если загадать желание и потереть нос трубочиста, желание непременно сбудется. Сложно придумать что-нибудь глупее подобных примет. Бронзовые люди с натёртыми носами и коленями, кони с отполированными задами и копытами встречаются в парках и скверах по всему миру, олицетворяют надежды и наив живых человеческих существ…
Крепость Форте Маре и Музей мореходства
Собственно, музей мореходства.
Меня эта скучная тема вгоняла в томление. Ни единой мысли в голове. Камни_ солнце_ ржавые железяки_ что ещё?… Потому просто отпечатки увиденного, без комментариев:
Как-то так…
А потом потащились смотреть Морскую крепость (Forte Mare).
Можно было взглянуть на всё сверху с одного из самых древних строений края…
Городской порт и пляж у подножия крепости:
Вид оттуда_
_отсюда…
Снова порт и пляж, пирс и пристань…
Решётки, бойницы…
Полупереваренные внутренности, останки заброшенного будто бы бара:
Бюсты мореплавателей «руске царске флоте»:
Серпантинные улицы из ступенек, растения:
Очень изумрудная округа. В противоположность Котору, в сердцевине которого я задыхался…
Знаю, что в плане было намечено посещение ещё пары крепостей, но я устал от впечатлений и лестниц. Сказал, хочу туда, куда действительно мыслил попасть. Только так и никак иначе. Потому вечером планы кувыркнулись в мусорную корзину и Гид* проводил нас к самой маленькой книжной лавке во всём мире. Это частный магазинчик с названием «Мимоза». Жёлтый цветок считается символом Хергец-Нови, ему посвящён популярный февральский фестиваль. И хозяину лавки он тоже, как видно, очень люб…
Гид* предупредил, владелец магазинчика настоятельно просит туристов воздерживаться от попыток сфотографировать его заведение. Я не стал уточнять, по каким соображениям. Просто решительно принял просьбу к исполнению в качестве уважительного жеста, ибо знаю, как можно чувствовать себя, если на твои пожелания плюют…
Не все делают так же, потому в сети можно найти пару кадров. Я подозреваю, большинству путешествующих мало известно, что каморка перед ними, оказывается, какая-то там альтернативная достопримечательность, иначе, несмотря на просьбы и запреты, фотографий было бы намного больше…
Попробую словами. Неказистый дверной проём, отороченный широким белым бортиком как каймой, прямоугольной аркой. Сама дверь нараспашку, но внутрь. За ней в пыльном полумраке цвета сепии вырисовывается миниатюрное пространство, снизу доверху заполненное цветными книгами и открытками, расставленными по узким полочкам явно ручной работы. На потолке только одна лампочка без плафона и других премудростей. Свисает на коротком поводке провода и абсолютно не справляется со своим делом. Аура жёлтого света вокруг источника горения мерцает в радиусе пятидесяти сантиметров от силы. Отчего книги кажутся не такими уж и цветными под гнётом дымного настроения помещения, в котором одновременно могут уместиться только два человека. Два! Серьёзно. Это Продавец и Покупатель. Всё. Когда Ю*, буквально вплотную стоя за моей спиной, ещё немного подался вперёд в попытке побыстрее протянуть продавцу деньги за товары, что я хотел забрать с собой, я ощутил некоторую неловкую интимность момента… и лёгкий приступ клаустрофобии…
По возвращении в номер отеля я размышлял о странном магазинчике. «Не Мимоза, а Домик дядюшки Тыквы» (вертелось в голове). Его владелец старик. Кроме книг в лавке продаются сувениры, нарисованные местным художником — сыном старика. Черногорские открытки и проиллюстрированные тем же художником балканские легенды… [Не то чтобы мне очень нравилось исполнение. Даже наоборот. Но тоска неопределённого свойства кольнула в сердце. Не смог положить обратно на прилавок, будто к рукам липло. Потом рассматривал, принявши душ, успокоившись травяным чаем, но так и не разгадал секрет содеянного…]
Ещё. Теперь у меня есть «Босх» на сербском:
Думаю, это лучший «туристический трофей» за всю поездку в целом…
